Журнал «персона»

Александр Цуй

«Без сражения...»

В 1993 году У Сюй Цуй переехал из Китая в Россию c единственным намерением – восстановить преемственность культурно-этнической традиции в китайской диаспоре одного из российских регионов. Диаспора имела дореволюционные корни, увы, неизбежно ослабевшие в бурные 20-е годы прошлого столетия. Будучи преемником своего учителя в XIII поколении – мастера Вэнь Шиляна, мастер У Сюй явился представителем подлинной китайской Уданской традиции Ушу. Преподавая древние практики в 90-е в совсем незнакомой стране, У Сюй Цуй не предполагал, что вскоре Россия станет для него вторым домом и одарит новым именем – Александр...

– Какова история Вашего русского имени? Почему именно Александр?
– Когда я жил в Чите, друзья решили выбрать мне имя и остановились на имени Александр, потому что мне сказали, что в России есть герой – полководец Александр Невский, защищавший русский народ. Ассоциация мне понравилась, и я решил назвать себя Александром.

– Александр, Вы чемпион мира по традиционному Ушу. Считаете ли звание чемпиона ключевым в своей жизни или есть более высокая цель?
– Жизнь – это длинный путь, состоящий из последовательных ключевых этапов достижения определенной цели. Как говорил великий китайский философ Сун Цзы, «одержать сто побед в ста битвах – не вершина воинского искусства. Повергнуть врага без сражения – вершина». На своем веку я повидал и победы, и поражения, но блеск медалей не может заслонить главное. Задумайтесь. Очень часто результат промежуточного этапа попросту несравним с главной целью! Так и в моем случае, звание – всего лишь один из пунктов биографии, но не конечная цель. Надо всегда учиться, познавать новое, стремиться к совершенствованию тела и духа. Талант без трудолюбия – лишь потенциал. Трудолюбие без методики – пустая трата времени. Чтобы дом стоял веками, прежде всего у него должен быть хороший фундамент. Так и во всех начинаниях обязателен грамотный фундамент – правильные принципы и мотивации.

– Когда Вы поняли, что хотите заниматься древнекитайскими оздоровительными системами Цигун и Ушу? Кто этому способствовал?
– В детстве, не отличаясь хорошим здоровьем, я категорически не хотел сидеть на лекарствах. У меня был и ревматизм, и гастрит, и даже перинефрит. Примерно в двенадцать лет, посмотрев фильм «Храм Шаолинь», впервые открыл для себя удивильный мир Ушу. Тогда я интуитивно почувствовал, что смогу сам себя вылечить благодаря занятиям, хотя на тот период даже не подозревал о существовании стилей «Внутренний и Внешний кулак» Ушу. Узнав о моем новом увлечении, мой брат предложил записаться в группу к мастеру У Хун Юаню на занятия по стилю «Богомол». Проучился у него я в течение года, до отъезда с родителями из поселка в город. После по стечению обстоятельств связь с учителем оборвалась, и я начал заниматься в одиночку. Но, несмотря на то что в Харбине получил первый разряд Ушу, не был доволен собой. Быстро набрав в начале необходимый уровень, все-таки чувствовал, что чего-то мне не хватает. Заниматься самостоятельно недостаточно, понял, что нужен наставник. Поиски были долгими и, казалось, безрезультатными. Никто не нравился, поскольку на все у меня была своя точка зрения. Наконец-то после долгих мытарств судьба мне улыбнулась. До сих пор помню тот день, когда мои родители, вернувшись с прогулки, сообщили, что увидели в парке занятие Мастера. Он на глазах ломал кирпичи и разбивал камни. Не поверив своему счастью, решил лично убедиться. На рассвете отец повел меня знакомиться с моим нынешним шифу – учителем. После представления, шифу поинтересовался, чем я желаю заниматься: Ушу, Цигун, жесткий Цигун. Я сказал, что прежде всего хочу быть здоровым, и получил приглашение в клуб Ушу. Здесь началась моя новая жизнь. Оказавшись в толпе совершенно одинаковых мальчишек, незаметно для себя я стал выделяться из общей массы. За мной многие начали повторять, что не могло пройти незамеченным. Учитель уделял мне много внимания и через какое-то время предложил отправиться вместе с ним на юг Китая. На что я незамедлительно согласился, оставив с благословения родителей отчий дом и работу. В путешествии, занимаясь при любой погоде и в разное время суток, я боролся с собой. Мне могло быть страшно, холодно, но невозможно было подвести учителя. Это был очень ценный опыт, закаливший мой характер и дух.

– Можно ли считать Ушу и Цигун видами спорта? В чем основная особенность этих систем?
– Это не просто системы, а определенное мироощущение. Здесь гармонично переплелись в единое целое даосская философия, медицина, теория нападения и защиты, пришедшая из древнего китайского Ушу, а также метод внутренней алхимии и астрология. Это очень широкое и многозначное поле деятельности, в котором прежде всего ценятся мастерство и мораль, что уместить в определенные рамки невозможно. Чтобы освоить Цигун и Ушу, человек должен иметь желание, силу воли и искреннюю душу, остальное придет само.

– Что чаще движет людьми, приходящими в Вашу школу? Например, следование моде, искренний интерес либо иные цели?
– Люди приходят с разными целями, но в основном это корректировка здоровья и получение древнекитайского знания. Ведь мои занятия призваны помочь человеку в повседневной жизни, чем бы он ни занималс. Не вырывать из привычного течения, требуя чего-то сверхъестественного. А дополнять жизнь, придавая ей новые краски.

– Что означает эмблема Вашей школы, черепаха, везущая на спине змею?
– Толкований эмблемы предостаточно, например это форма созвездия Большая Медведица. Но самое главное – это отображение основной формы Уданского стиля Тай-цзи цюань, который происходит от известной китайской даосской горы Удан, расположенной в провинции Хубэй. Местная красота просто неописуема. Обрывистая и величественная, изумительно изящная и таинственная. Мужественность и женственность в одном лице. Красота Ян и красота Инь сделали гору Удан гармоничной и чудесной. Она всегда находится в облаках и тумане, поэтому выглядит сказочной и волшебной. В период расцвета даосизма известный даос-отшельник Чжан Сань Фэн на достижениях выдающихся предшественников при разных династиях основал на горе Удан систему Удан-Нэй-Цзя цюань – «Уданский внутренний кулак». Внутри человека залегает Сила (цюань), обладающая нападающей и защищающей формами. Системы Инь-Ян, Ба-гуа, Пяти элементов являются ядром теории Уданского Ушу. Поэтому в Удан Нэй Цзя цюань ценится мягкая, пластичная, округлая форма, которая обладает одновременно и жесткостью, и мягкостью. Таким образом, в системе Удан Нэй Цзя цюань представлена и внешняя форма, и «внутренняя сила», используемая как для целей самообороны и защиты, так и для достижения здоровья и долголетия. Распространенные теперь во всем мире стили Чэнь, Ян, Сунь, У и так далее унаследовали именно эту теорию и форму от Удан Нэй Цзя цюань. Про нашего выдающегося даоса-отшельника и основателя системы «Внутренний кулак» и про историю создания им Нэй Цзя цюань существует немало дивных легенд и рассказов.
Весной, в марте, даос-отшельник Чжан Сань Фэн ездил на лодке в город Цзюнъ-чжоу и потом по Святой дороге отправился на гору Удан. Пройдя мимо даоского храма Ин-ень гун («Встреча с Добротой»), он увидел перед собой на склоне горы внизу цветущие персики, а вдоль дороги росла ива. Удивительная красота этого места привлекла даоса-отшельника. Он снял соломенные сандалии, сел на лугу и через некоторое время заснул. Разбудил его шипящий звук. Он пошел на звук и увидел свернувшуюся кольцами и поднявшую голову змею, которая спокойно смотрела на крупную дикую кошку и, высунув язык, ждала нападения последней. Кошка приготовилась к прыжку, выпучила глаза и оскалила зубы, готовая убить змею. И вдруг кошка прыгнула... Змея молниеносно ушла в сторону. Атака не удалась. Кошка стала искать змею, а она тем временем уже ее ужалила. Кошка взбесилась и с удвоенной силой бросилась на змею, но та опять грациозным движением увернулась. Первая была подобна тигру или льву, бешеная, агрессивная и возбужденная. Змея же спокойная и тихая, но со скрытой силой. После нескольких неудачных бросков кошка несколько раз поранилась, а змея осталась целой и невредимой. Чжан Сань Фэн засмотрелся, и в его голове возник вопрос: «Почему мягкая змея смогла победить большую дикую кошку?»
Когда-то Чжан Сань Фэн уже изучил систему «Длинный кулак» и, обойдя множество мест, так и не нашел себе достойного противника, поэтому считал, что уже овладел самой совершенной техникой. Но после того, как он увидел «битву дракона с тигром», он понял, что сам еще далеко не является первым бойцом в Поднебесной. Нет предела совершенству, и если не будет дальше развивать свое мастерство, то в конце концов проиграет. Кто-то его обязательно победит. Тогда он решил внимательно изучить движения змеи, обращая большое внимание на внутренние силы. Практиковать «Кун-фу змеи», ведь змея победила кошку, ибо в мягкости есть жесткость, а в стойке скрыто движение. Сила прячется и «внутри тысячи ходов», и, только практикуя такой подход, можно стать непобедимым. В это время солнце спряталось за горой. Чжан Сань Фэн понял, что место, где он наблюдал «битву дракона с тигром» обязательно станет удачным местом и именно там он впервые стал заниматься «Внутренним кун-фу». Предки считали, что Чжан Сань Фэн на этом месте получил просветление в Дао и основал систему «Внутрений кулак», поэтому этот склон до сих пор носит его прозвище – Ла-та.

– Насколько нам известно, Вы владеете оружием Цзянь (прямым мечом) с ДАО (саблей). Расскажите подробнее об этих видах?
– Я владею не только мечом и саблей, но и многими другими видами оружия, эквивалентов названий которых зачастую нет в русском языке. Например, девятизвенная цепь (Цзю чже бень), шест, летающий молот (Лю син чхуй), Синъчшуй, алебарда и многое другое. В Китае говорят, что по технике владения оружием существуют следующие правила. В течение месяца можно овладеть палкой, за год – саблей, за 9 лет – кабяо. И только по истечении десяти лет интенсивных тренировок возможно осознать, что такое меч, став истинным Мастером. Ведь в Китае меч издревле имеет огромное значение. Следуя крылатому выражению: «Сабля – это генерал, а меч – император». Каждому сословию, в зависимости от ранга и положения, был предусмотрен определенный вид меча, который можно было носить как украшение и для самообороны, также меч являлся главным оберегом для дома, а в даосизме – защитником от злых сил.

– Когда приехали в Россию, чем привлекла Вас наша страна и почему приняли решение здесь остаться?
– В 1993 году мой учитель – мастер Вэнь Шилян, патриарх в 12-м поколении системы Даос и в 16-м поколении Уданского Ушу из середины Дагон династии Цинн и я – его ученик приехали в Россию. Нас пригласили для восстановления преемственности культурно-этнической традиции в китайской диаспоре одного из российских регионов. Диаспора имела достаточно давние, еще дореволюционные корни, ослабевшие в бурные революционные годы. Впоследствии непростые отношения с Китаем, повисший на десятилетия «железный занавес» не давали возможности традиции подпитываться от исторических корней. И с уходом стариков она стала угасать. Мой приезд не был напрямую связан с волной интереса к восточным, в том числе и китайским боевым искусствам, и оздоровительным практикам, хотя совпал по времени. Конечно, первоначально мне было непросто – незнание русского языка, отсутствие определенного жизненного опыта. Но стремление развиваться, действовать и, конечно, воспитание помогли мне. В 2001 году я переехал в Москву. Хотя квартиры в столице у меня не было, но были друзья-единомышленники, кто на начальном этапе помог обустроиться. И все сложилось так, что я теперь не представляю себя вне России. Она стала моим вторым домом.

– Как на родине относятся к тому, что древние секреты долгожительства и оздоровления Вы передаете в другую страну?
– Конечно, всем не угодишь, но большинство людей с пониманием и уважением относятся к тому, что я делаю. В Китае много долгожителей. Кому-то это дано от природы, кто-то достигает его через занятия Цигун. В нашей школе я знал мастера Ушу, который прожил 126 лет. В семье я стал первым, кто занимается оздоровительной методикой.

– Сильно ли разнятся семейные ценности в традициях России и Китая?
– Семейные ценности играют первостепенную роль в развитии любого общества. Жизнь в семье протекает по особым законам и правилам. В ней, как в маленьком государстве, есть тот, кому принадлежит власть, и тот, кто является исполнителем власти. Я считаю традиции взаимоотношения между мужчиной и женщиной в обеих странах очень схожими.

– Всему миру известна китайская любовная лирика, а кто Ваш любимый поэт?
–Особенно мне близко творчество Цюй Юаня, но также отношусь с любовью и уважением к русской поэзии. Хочу завершить наш разговор еще одной легендой про Чжан Сань Фэна, владевшего секретами и поэзии, и вечной молодости, что возможно одно и то же. В народе его называли Живой Святой Дух. Он повсюду носил буйволенка, который подрастал на его руках. Так прибавлялись силы. К ногам привязывал тяжелые железные грузы, что давало мощь ногам, наматывал на поясницу тяжелые железные цепи, что наполняло волей все тело. И даже, достигнув совершенства в управлении своим Ци, мог подниматься на верхушку дерева. Из-за совершенного владения своим Ци окружающие считали его уже наполовину «Бессмертным». Он мог за одну ночь добраться до города Ханчжоу, рукой поднять гигантскую каменную стеллу, ногой сбить вкопанный в землю ствол дерева. Всех этих вершин Кун-фу Чжан Сань Фэн достиг благодаря неустанным занятиям. Уданский кулак Нэй-Цзя цюань внешне всегда выглядит мягким и гибким. Движения Удан-Нэй-Цзя цюань извилисты, напоминают движения шелковой ткани на ветру, пластичны и легки. Но на самом деле Удан цюань в каждом движении скрывает силу, которая способна нападать и защищаться. Наступать и отступать тысячами способов. В Китае существует поверье, что у змеи жизнь очень продолжительна, в конце своего срока она превращается в могучего и сильного дракона. Уданский «внутренний кулак» Чжан Сань Фэна не только подходит для поддержания хорошего здоровья и самообороны, но еще излечивает болезни и останавливает возраст, омолаживает органы, улучшает внешность. Рассказывают, что волосы Чжан Сань Фэна вновь почернели после того, как начал заниматься Удан цюань, и он стал выглядеть как юноша. Император Юн-Лы, узнав об этом, отправился на гору Удан, чтобы встретиться с Мастером и получить от него секрет вечной молодости. У ворот Сюань-У даже присвоил ему титул «Истинный даос». Но Чжан Сань Фэн недолюбливал всех чиновников, включая императора. Оставив лестные отзывы императора без ответа, поднялся на гору и исчез. И никто не знал, где он... Император никак не мог успокоиться, и после этого случая все время думал, как бы ему заполучить секрет вечной молодости. Тогда он построил на горе даосский храм и назвал его Юй-Чжен гун, что означает «Встреча с Истиной». Другой храм император велел построить на том месте, где даосский отшельник занимался Удан цюань, а в храме повесил подобно иконе изображение Чжан Сань Фэна в надежде на его возвращение. Но Чжан Сань Фэн избегал встречи с императором и не хотел учить его Уданской секретной технике. С того времени, как спрятался от императора, Мастер стал еще более строго отбирать учеников. И даже установил, что в каждом поколении у него будет только один личный ученик, кто должен быть нестяжательным, бесстрастным, аполитичным и способными на преданность... Поэтому система Удан цюань хотя и является непревзойденной системой, не распространена подобно популярному Шаолиньскому стилю. Ведь в даосских книгах сказано: «Дао не должно передаваться всем и каждому». Кроме того, в результате политических катаклизмов, а особенно десяти лет «культурной революции», даосская традиция сильно подвергалась гонениям. Уданские отшельники, владеющие секретами долголетия, спрятались глубоко внутри Китая или за границей...

Александра Ермакова

Андрей Вознесенский

«И сверстник сердца моего...»

Старые дачи в Переделкине. Как много они видели! Характерный для России, обыденно-неброский пейзаж уже более полувека становится удивительным свидетелем поэтических прозрений и испытаний, сужденных русским поэтам. О, если бы многократно воспетая ими подмосковная природа могла рассказать нам о том, что ведает... Хотя бы об удивительной истории встречи Бориса Пастернака и Андрея Вознесенского.

Все сны детворы...

О юности, проведенной в Переделкине, и встречах со своим кумиром Борисом Пастернаком Андрей Вознесенский рассказал в замечательном эссе «Мне четырнадцать лет», изданном в 1984 году в сборнике «Прорабы духа». С тех пор та синяя книжечка прочитана не одним поколением и с любовью хранится в семейных библиотеках. Это эссе – о знакомстве и дружбе поэтов. Одного, уже чувствующего за спиной холодок вечности и бессмертия своих произведений, и другого, очень юного, только вступающего в жизнь. История встречи, расставания и смерти Бориса Пастернака искренне и трогательно рассказана от имени четырнадцатилетнего юноши. И навсегда осталась в душах читателей: «Волна ужаса и обожания прошла по мне. Но бежать поздно. Я боготворил его. В нем была тяга, сила и небесная неприспособленность. Удлиненно-смуглое пламя лица. Сухая сильная кисть пианиста. Он стоял на сквозняке двери. Меня поразила аскеза, нищий простор его нетопленого кабинета. Квадратное фото Маяковского на стене. Лежал англо-русский словарь – он тогда был прикован к переводам. На столе жалась моя ученическая тетрадка, приготовленная к разговору о стихах... Я шел от него, неся в охапке его рукописи – для прочтения, изумрудную тетрадь его новых стихов...» – вспоминает о тех временах Андрей Вознесенский. Наверное, поэтому он никогда не сможет покинуть Переделкино, где живут и поддерживают поэта его воспоминания. Несколько лет счастливого общения молодого поэта с Борисом Пастернаком, наполненные стихами, телефонными разговорами и совместными прогулками. Годы неподдельной преданности великому поэту сформировали мировоззрение его юного собеседника, подготовив к непростому литературному поприщу. Прославленный поэт тоже черпал поддержку в чистоте восхищения младшего товарища. Он был уже немолод, часто болел и тяжко устал от литературных интриг и травли. «Его тянуло к описаниям детства, – написал впоследствии Андрей Андреевич, вспоминая те дни. – Зов детства не прекращался в нем». Картины безоблачного детства, младенческой чистоты помыслов и ощущение красоты мира как Божьего творения – такие мгновения отражались в замыслах и сочинении знаменитых страниц «Доктора Живаго». В строчках, ставших хрестоматийными.

Все елки на свете, все сны детворы,

Весь трепет затепленных свечек,

Все цепи, все яблоки, все золотые шары...

«Чтоб вытянул петь со мной...»

Сохранился замечательный фотопортрет Пастернака, сделанный юным Вознесенским. Он украшает дом Бориса Пастернака и притягивает взгляд всех посетителей дачи-музея в Переделкине. Во время первых встреч жилище поэта напоминало мальчику Вознесенскому романтическое деревянное «подобие шотландских башен». «Как старая шахматная тура стояла она в шеренге других дач на краю огромного квадратного переделкинского поля». Теперь сам всемирно признанный поэт, Андрей Андреевич Вознесенский живет там же, на краю огромного квадратного переделкинского поля, от которого все другие дома отделены лишь небольшим зеленым заборчиком. Как при Пастернаке, так же шелестит листва, те же поля и сосны радуют глаз. Слава Богу, только что приостановлена очередная «новорусская» стройка – на писательское Переделкино идет постоянное наступление нуворишей. Вспоминаются строки Иосифа Бродского: «Жизнь – только разговор перед лицом молчания». Острота сказанного чувствуется неотвратимо, когда смотришь на осенний пейзаж из окна переделкинского кабинета Андрея Вознесенского. Юность и старость поэта существуют здесь бок о бок. Такая же панорама прорисовывается из полукруглого окна кабинета на втором этаже дачи Пастернака. Над всеми гениальными русскими поэтами тяготеет рок. Трагическая нота в судьбе. Не миновал он ни Пастернака, ни Ахматову, ни Мандельштама, ни Бродского, ни Вознесенского. Нет, Андрея Андреевича не коснулись топор изгнания и разлука с Родиной. Но наследник великой русской поэзии, литературы, удивительная личность и поэт, связующий в истории отечественной культуры три периода времени – советский, постсоветский и нынешний, – лишен возможности общения. Даже редких прогулок с друзьями по Переделкину, которые некогда сам совершал с Борисом Пастернаком. «Голос теряю, теряю голос», – записывает он несколько лет назад. Констатирует беспощадную трагическую реальность – болезнь горла, поразившую поэта, когда-то вдохновенно выпевавшего свои стихи на площади Маяковского, в Театре на Таганке и Политехническом. А голос у него уникальный, всегда отличавшийся особой интонационной неподдельной выразительностью и музыкальной искренностью. Голос Андрея Вознесенского вслед за поэтической интонацией Бориса Пастернака вошел в те пределы бытия, которые пыталось оспорить советское атеистическое мировоззрение. Вторгся в неосвоенные пространства мысли и стал формировать русскую речь по своему образу и подобию. Факт неоспоримый и знаменательный по влиянию на историю российской поэзии. От звуков голоса Вознесенского, как по мановению волшебной палочки, вспыхивали новые миры. Так зажглась другая звезда – Владимир Высоцкий. «Пошли мне, Господь, второго, чтоб вытянул петь со мной!» – такое мог сказать только поэт, уже познавший в своей судьбе богатырское равенство и щедрость силы дара Божьего – гениальность. В этом тоже уникальность поэтической судьбы Вознесенского. Именно его интонацию подхватил другой поэт, актер Театра на Таганке Владимир Высоцкий: Привет тебе, Андрей, Андрей, Андрей Андреич Вознесенский! И пусть второго Бог тебе пошлет! Так была создана новая галактика в необъятном космосе русского слова и поэзии мирового уровня. Ибо русский язык сам по себе необъятный космос.

Врубите Высоцкого в полную силу

Без всякого цоколя – в небо России.

Первым также им было сказано: «Земля святая, его хранящая», – там же. И эти слова он первый сказал из поэтов. Раньше всех оценил, воспел и «отпустил» Высоцкого в его Космос. В каталоге, посвященном Театру на Таганке, приведено другое великолепное стихотворение.

Но когда ты выходишь на сцену,

У меня замирает в ушах

От такого высокого крена,

Аж земля из-под кресла ушла...

За кулисами будет нашествие,

Толкотня.

Равнодушно и сумасшедше

В сантиметре пройдешь от меня.

Позже Вознесенский посвятит благословляющие строки поэзии Константина Кедрова и станет участником «Журнала поэтов», издания, которое продолжает традиции русского поэтического авангарда – Велимира Хлебникова и Владимира Маяковского. На протяжении почти полувека мнение Андрея Андреевича непоколебимо, весомо, авторитет творческого голоса непререкаем. «Успеть улыбнуться» «Голос с трещиной», – так называли вначале голос Высоцкого. Нынче в голосе уже Андрея Вознесенского такая трещина роковым образом углубилась, превратилась в расщелину. Провал. Как в древних трагедиях, унесла его силу. Ни лучшие врачи, ни преданная жена, литератор Зоя Богуславская, ни друзья больше не рассчитывают на чудо. Поэту больно говорить. С близкими переходит на еле слышный шепот, не в силах побороть недуг, скоро умолкает. Тогда говорят глаза. Перо, летящее по бумаге. Затем опять несломленно этот тихий-тихий шелестящий шепот... Как будто слышишь вечную переделкинскую осень, изъясняющуюся на языке трагедии. Но поэт ведет беседу, преодолевая трагедию. Воля и мужество не покидают творца. За это время написана поэма «Серп и топор», пронзительная поэма-предупреждение.

Как порно церберы

Упорно серые.

Топорно-серпные,

А как быть с верою?

А вдруг вернутся топорно-серпные?

Я ненавижу их – я помню Сербию...

От боли дохну,

Не могу спать.

Мне лезет в окна 75...

Жить! Обернуться

На жизнь, на себя!

Успеть улыбнуться

Улыбкой серпа.

Так он пишет о собственной боли в стихах, включая свое страдание в круг общечеловеческих. Вечных. Сознание поэта не перестает наблюдать и работать. «Дрожит воздух над полем. И такая же взволнованная дрожь в воздухе кабинета. В нем дрожит нерв», – так когда-то писал Вознесенский в эссе о Пастернаке. Тот же нерв, та же дрожь пронизывают сейчас воздух «мастерской», как он называет свой кабинет. За спиной гостей – знаменитый камин, который оказывался свидетелем менее трагичных и более веселых встреч поэта с друзьями. Продолжающихся творческих удач и важных для него побед на поэтическом поприще. На камине надпись-молитва. Обращение к камину.

Камин мой,

В людскую стужу

Тебя оживил я.

Сожги мою мертвую душу, зажги мою душу живу!

На этом вместилище огня написано: «Каминотавр» – такое шутливое прозвище дано камину. Слева на стене, у окна с панорамой загородной природы, – берущие за душу строки:

Одиночества не искупает

В сад распахнутая столярка.

Я тоскую не по искусству, –

Задыхаюсь по настоящему!

Вечная людская стужа, сопровождающая всех поэтов. Все настоящие художники и подвижники ее знали и знают. Да разве она не сопровождает некоторых из нас? Сегодняшнюю каждодневную работу Вознесенского можно определить только одним словом – «подвиг». Для кого такой тяжко упорный и многолетний труд? Да для любого человека, приобщенного к великому русскому языку. К российской интеллигенции, о которой он сам сказал в своей поэме:

Но Вознесенского

Не просто съесть!

Есть русская интеллигенция,

Есть!

«Возвратитесь в цветы!»

Поэтические произведения Вознесенского проникнуты великим гуманизмом и посвящены каждому человеку на этой планете. Нам всем они посвящены. Уже во время болезни им создана гениальная поэма благословения жизни – «Возвратитесь в цветы!». Тело и душа человека в замысле – прекрасный сад, который мы топчем и коверкаем, как можем. Сад, ожидающий воскресения. Это поэма о воскресении – как прекрасная молитва, наполненная борьбой за человека, его духовный облик. Она полна любви.

Возвратитесь к тюльпанам,

как к Малым голландцам!..

Каждый мастер-кустарь.

Ваши губы –

не только чтоб матом ругаться.

Возвратитесь к устам.

Люди временно смертны.

И этим бессмертны.

Возвратитесь в цветы.

Пусть шоссе пролетает точильными искрами,

есть одна в мире истина: «Я плюс Ты».

Живите искренне!

Живите ирисно!

Возвратитесь в цветы!

Один из признанных Андреем Андреевичем близким по духу соратником и другом – номинант на Нобелевскую премию по литературе поэт Константин Кедров откликнулся на поэму «Возвратитесь в цветы!» не менее значимой поэмой «Фиалкиада». В ней пастернаковская «горечь тубероз» превращается в «горечь речи». Обращение к Андрею Вознесенскому перетекает в хорал, включая в отклик на его поэму все время. Прошлое, настоящее и будущее: Возвратитесь в цветы» – говорит Вознесенский,

Возвратимся, Андрюша

И я, и ты.

А когда возвратимся, тогда возродимся.

И, конечно же, в нас

Возвратятся цветы.

Вся галактика – ветка сиреневых слез,

Оброненная богом в ночи.

Пью горечь тубероз.

Пью горечь речи.

Горечь пью из нежной горечи...

Может быть, одно из великих откровений – в неожиданности речи, о которой писал когда-то Борис Пастернак. Возникающий в ней момент молитвы, которая становится понятной каждому сердцу. Такая интонация возникает неизбежно, приобщая нас к Духу. К высокому. Есть нечто объединяющее всех гениальных поэтов – небесная арка, которая возникает над нами всеми, хранящая отныне и вовеки веков от забвения великой речи. Да хранит Бог поэтов, творящих для нас правду, добро и красоту.

Ольга Ардова пос. Переделкино

Посвящение

Как хочешь поступи.

Обрадуйся, сопя!

Я срезан по ступни.

Дарю Тебе себя.

Подставишь под струю.

В кувшине на столе я сутки простою.

Дарю себя Тебе.

Как Ирис в неглиже

с отвисшею губой,

я рос с Тобой в душе.

Гляжу на нас с Тобой.

Уйдешь, поговорив.

Поэтому потом

на пальце, как нарыв,

распустится бутон.

В наш темный дом войду.

Нашарю дверь ключом.

Налью в кувшин воды,

что станет как крюшон.

Столетия мелькнут.

Качаюсь на стекле,

как срезанный салют,

подаренный Тебе.

Швырни вниз головой

в помойную дыру...

пока еще живой,

себе Тебя дарю.

Из поэмы «Возвратитесь в цветы», 2004 г.

Сергей Капица

«Искус, искусность, искусство...»

Не искушай меня без нужды
Возвратом нежности твоей,
Разочарованному чужды
Все обольщенья прежних дней.

Уж я не верю увереньям,
Уж я не верую в любовь
И не могу предаться вновь
Раз изменившим сновиденьям.

Немой тоски моей не множь,
Не заводи о прежнем слова,
И, друг заботливый, больного
В его дремоте не тревожь.

Я сплю, мне сладко усыпленье,
Забудь бывалые мечты.
В душе моей одно волненье,
А не любовь пробудишь ты.

С детства помню эти слова. Музыку к поразившему меня романсу сочинил Михаил Глинка на стихотворение Евгения Боратынского, написанное 200 лет назад. Удивительным и нежным голосом пела его Наталья Николаевна Семенова, с ней моя мама училась еще в гимназии. Впоследствии Наталья Николаевна вышла замуж за выдающегося ученого, физика Николая Николаевича Семенова, бывшего большим другом моего отца. У нас дома висит один из эскизов к знаменитому двойному портрету Бориса Кустодиева «Петр Капица и Николай Семенов», завершенному в 1921 году. Каждое исполнение романса вызывало во мне бурю чувств и эмоций. Чудесные звуки музыки и великолепного голоса теснились под впечатление от стихотворных строф. Меня терзало, что я не понимал значение фразы «не искушай». Слово «нужда» мне категорически не нравилось, казалось грубым. И было непонятно, как оно может сочетаться с изящным и таинственным «искушением».
Позднее жизнь неоднократно подсказывала мне возможную связь. Скорее даже конфликт между долгом и чувствами, заложенный в одном из явных смыслов этого понятия. Познание того, что, видимо, для этого не предназначено. Хочется, но не должно.
Поразительный корень у слова «искус». Что это? Да что угодно. То, что, с легкостью трансформируясь из «искусства» в «искусственность», переворачивает само понятие с ног на голову. Искусство – элемент, способ, механизм и продукт твор-чества. Вызов создателя Создателю. Второе даже не вызывает желания что-то обсуждать.
А приставка «ис» выводит как на «испуг», так и на «исступление», вызывая очень сложные образы. Указывает на глубину и противоречивость понятия, которое мы пытаемся исследовать.
Борьба с искушениями и есть сама жизнь, которой следуешь, отдаваясь им или преодолевая. Последствия могут серьезно огорчить и даже навредить. Но степень радости может быть безмерной. Моя настоятельная рекомендация – начинать надо с искушения. К примеру, так началась моя жизнь, поскольку именно Наталья Николаевна, столь искусно исполнявшая романс «Не искушай меня без нужды», и познакомила моих родителей.

>

>

>

Всеволод Богдановp> «Вкусное слово»

Когда исполнилось 40 лет с того дня, как мы познакомились с моей будущей женой, друзья уговорили нас венчаться. Обстановка сложилась очень трогательная. Подмосковье. Собор. Батюшка с матушкой, оба очень красивые, а она еще хорошо поет. Оказалось, что даже их предки служили в этом храме. Батюшка начал меня исповедовать. Я нормально воспринимал все вопросы, отвечал: «Грешен,грешен, батюшка...» Вдруг он спросил: «Часто ли ты присваивал чужое?» Неожиданно для себя я обиделся: «Нет, никогда и ничего не присваивал». – «Может быть, подумаешь, сын мой, вспомнишь. Неосторожно, по неаккуратности...» – «Не присваивал – и все». Наверное, это продолжалось минут десять. Друзья и близкие, собравшиеся вокруг нас, смотрели с недоумением на что-то вроде размолвкиво время исповеди. В дальнейшем мы с батюшкой часто этот день вспоминали.
Но тем не менее, возвращаясь к тому событию, задумываюсь, почему меня это так задело. Может быть, потому, что понимаешь, наступило время, когда люди любой ценой хотят что-то получить. Не задумываясь, а право такое имеется? Вспомним популярную недавно поговорку: «Если ты такой умный, то почему такой бедный?»
И все говорят: «Если умный, то должен срочно что-то делать, и какая разница как...» И до меня дошло, почему священник был так настойчив. Потому что задавал один из основополагающих вопросов бытия. Что такое искушение? Думаю, это когда ты позволяешь себе воспользоваться тем, что тебе не принадлежит. Причем не обязательно что-то материальное, возможно, и какие-то нравственные,духовные ценности. Соблазны преследуют человека с самого рождения, пока он еще не проникся истинностью заповедей. Не знает, как построить жизнь...
Я рос человеком маловоспитанным, потому что, когда мне было полгода, отец погиб на фронте, а мама уехала на Север строить завод подводных лодок. Жил в деревне у бабушки, приобретая опыт самопостижения. И, наверное, поэтому совершал много ошибок. Поступал в МГУ, учился в МГТУ имени Баумана, Медицинской академии имени Кирова. Пока до меня наконец не дошло, чем должен заниматься, – и окончил факультет журналистики Ленинградского университета имени Жданова. Тогда даже не задумывался о том, что не мне принадлежало студенческое место, которое я занимал в том же Бауманском... В этом институте до сих пор остались друзья, ставшие учеными и конструкторами, реально считающие, что вроде бы я их бросил. А сейчас до меня «доходит», что возникло искушение – хотелось покрасоваться, какой я из себя математик. Поступил, учился,ушел, начинал сначала... Достаточно легкомысленно получилось и с первым браком. И только когда родился ребенок – появилось чувство страха и ответственности за чью-то жизнь. Как же так, это ведь я ее сотворил! А любовь? Встретилась женщина, которая, как я понял, мне нужна. Тот единственный случай, когда уже ничего не изменить. Спросил себя: «Что мне предназначено – воспитывать ребенка, родившегося нежданно-негаданно, или любовь?» Тем более никогда не забывался собственный сиротский опыт. Тогда впервые я сделал правильный выбор – и не пошел по пути искушения. Поскольку не было бы денег помогать ребенку, не остался на телевидении, а уехал на Крайний север – Чукотку. Прожив там десять лет, был счастлив, что принял это решение! И оказался в каком-то смысле победителем, потому что не бросил собственного ребенка, помог вырасти, окончить университет. И счастлив в браке.
Помню один день. Мы идем по главной улице города Магадана – проспекту Ленина. И жена, знавшая меня совсем другим – участником всех студенческих капустников, любившим похвастать, щегольнуть, поухаживать за девчонками, говорит: «Я тебя не могу узнать!
Ты стал совершенно иным человеком. В большой газете – «Магаданская правда» – пишешь на самые серьезные темы... Что случилось с тем парнем?» И я вынужден был объясниться: «Понимаешь, надо было помочь дочери, за чью жизнь я в ответе, но так, чтобы и ты осталась со мной». Наступил момент, когда пришлось уходить от искушений, другого выбора не было, чтобы тех, кого любишь или чем дорожишь, не потерять. И всю жизнь с того времени стараюсь не поддаваться – вкалываю, работаю, тружусь, думаю...
Соблазн, искушение... Вроде бы слова вкусные, но как знать?.. Когда я работал генеральным директором программ Гостелерадио, помогал многим, про что они сами могут рассказать. Те, кто вели телепередачи, наверное, помнят – Костя Эрнст, Юра Николаев, Леонид Якубович. И любимый мною Влад Листьев, с кем мы очень «контачили» и вместе много чего задумали и сотворили. Рад, что действительно сумел что-то сделать. Оказалось, что необходимо кое-чем поступаться, когда соглашаешься на разные «искусные» предложения.
Большой соблазн, на который я не пошел, и оставил телевидение. Один мой старший друг, тоже ушедший оттуда, потом уехал в Париж,жил за границей. Вдруг как-то говорит: «Если бы я не уехал в тот момент из Москвы и остался работать, стал бы сейчас миллионером,мощным телевизионным магнатом» и прочее. Я ответил: «И по-другому могло бы все кончиться – трагедией». Он подумал: «Да, пожалуй, ты прав». Это испытание. Иногда то, что кажется заманчивым, ярким, может привести к крушению, что мы сейчас часто наблюдаем.
Но всегда находится возможность не потерять себя, близких, того,что дорого. Тогда и не купишься ни на какой соблазн или искушение.
Конечно, из художественной литературы мы знаем, как иногда человек соблазняется на что-то и в результате добивается успехов в любви, творчестве, спорте или науке... Но есть способ понять – пойти или не пойти. Надо задать единственный вопрос: «Не утрачу ли я самого себя?»

>

p>

>

>

>

Владимир Меньшовp> «Укусы соблазнов»

По-моему, есть в искушениях не только отрицательные, но и положительные моменты, которые воспитывают. Дисциплинируют. Только испытав искушение, человек может узнать о собственных слабостях и избавиться от них. Или поддаться и в этом случае наверняка проиграть – многое зависит от характера и воспитания. Про себя могу сказать, что прошел через очень многие, если не все возможные жизненные искушения. И ни о чем не жалею, потому что это существенная часть познания мира и себя. В молодости меня научили играть в карты. Это оказалось серьезным испытанием, поскольку увидел, что я жутко азартен. Готов биться – проигрывать и отыгрываться. Дела были, конечно, копеечные, а тем не менее понял, что вообще не должен садиться за карточный стол. Позже, когда ради интереса или волей случая я попадал в игорные дома, то меня моментально задевало за живое. И осознанно отстраняюсь, сказав себе, что испытывать подобное искушение мне больше не нужно. Я его знаю.
Приходилось сталкиваться и с другими соблазнами. Только искушение славой меня, пожалуй, миновало. Хотя имею зрительскую любовь и признание, известность совершенно не сбивает с пути, но знаю, куда иногда «заносит» людей. К счастью, в очень разумных пределах коснулось искушение богатством. Конечно, всем хочется красивой жизни, но в мое представление о ней не входят яхты или зарубежные виллы. Мы прожили очень бедную молодость, постоянно приходилось занимать, считать копейки, живя от зарплаты к зарплате. И радостно, что по крайней мере в зрелые годы я обрел независимость от денег. Меня вполне устраивает круг необходимых вещей, состоящий из машины, квартиры, и слава Богу, теперь добавилась и дача. Также ценю возможность куда-то улететь, посмотреть другие страны. Какие еще бывают искушения?
Чревоугодие. Есть такой момент. Не считаю грехом, поэтому могу сознаться в своем гурманстве. Не терплю невкусной пищи. Всегда очень привлекают хороший ресторан и новые блюда, что, однако, не носит патологического характера. Через искушение алкоголем прошел с большими потерями и переживаниями. Но от начала до конца самостоятельно, без помощи специализированных клиник, которые,на мой взгляд, как раз губят человека. Только обретя в себе необходимые силы, можно победить зависимость. Моя борьба с алкоголем тянулась очень долго, заставив мобилизовать всю волю. Надо сказать, что такие вещи проходят довольно необычным образом. Например, когда-то я курил взахлеб, по две пачки в день.
Все время хотел бросить, собирал и записывал рекомендации в дневник, который, кстати, начал вести лет в двенадцать. Он малоинтересен, там в основном зафиксированы недостатки, которые замечал в результате самоанализа, пытаясь понять, как можно с ними справиться. Но такая методика практически ничего не давала, проблемы оставались. Считаю, что здесь победа достигается не волевым решением, а постепенным осознанным изживанием. А с привычкой курить я пытался справиться лет до пятидесяти. Не получалось, а в один день как отрезало. Проснувшись утром, почувствовал, что ку- рить не хочу. Скажете, не бывает? Со мной случилось...
С так называемыми смертными грехами человек сталкивается исключительно внутри себя. Поэтому в первую очередь считаю искушения генетически-биологическим, а не социальным фактором.
За исключением желания обладать властью. И, пожалуй, в этом вопросе нужно за собой очень хорошо следить. Такое испытание может оказаться сильнее всех остальных. Можно многим пожертвовать из за соблазна повелевать, что лично меня коснулось не сильно. Не стану врать, конечно, в молодости возникали определенные амбиции на самые разные темы. Но жизнь всегда все расставляет по своим местам. Процесс познания идет непрерывно, пока, сталкиваясь с искушениями, не достигнешь определенной внутренней гармонии. Поймешь, в какую сторону двигаться. Я уже проверял дорогу к власти, для меня она тупиковая.
Мне, в частности, надо снимать кино. Как говорит моя жена, «тут ты слово знаешь», а в остальных сферах может и «затормозить». Кинематограф, в который я пришел 30–40 лет назад, и сегодняшний резко различаются. Данный вид творчества всегда балансировал между полюсами – балаганом и серьезным искусством. Во МХАТе, к примеру, долгое время не уважали артистов, снимавшихся в кино.
Но в 30-е годы XX столетия в кино, вплотную сойдясь с хорошей литературой и театром, создавали образцы высокого искусства. Сегодня опять уходим в сторону шоу, цирка и развлечений. Кинозалы приспособлены только для того, чтобы на экране взрывалось, катилось, кричало, бежало, но не для просмотра фильмов, вроде «Восемь с половиной». В современном обществе другие соблазны, гораздо более простые, если хотите, низменные. Недаром главнее всего коммерческий результат: «в первый уикэнд собрали одно количество миллионов, а за второй – другое». А почему люди заплатили за просмотр деньги, чем картина «коснулась» души зрителя, не интересно. Советский кинематограф, конечно, был великим. Выходя из кинотеатра, я испытывал перерождение, потрясение, неспособность заснуть, когда показывали фильмы «Летят журавли», «Баллада о солдате» или «Девять дней одного года». И другие ленты, заставляющие переоценить жизнь. Испытав недостаток осознанного и направленного домашнего воспитания, я рос на кино и книгах. И пришел в кинематограф, чтобы менять мир, входить в души. Побуждать человека к переосмыслению бытия. Соблазн, который до сих пор меня не покидает. То, что я уже сделал и еще собираюсь, всегда сопряжено с желанием изменить сознание людей, переделать жизнеустройство. Малодоступная привилегия – создавать убедительный параллельный мир, где появляется возможность высказаться по всем вопросам. Как замечательно сказано у Твардовского – «о том, что знаю лучше всех на свете, сказать хочу. И так, как я хочу».
Вся жизнь писателя выразилась в единственном завете, что тоже можно считать искушением, но из высоких.

>

p>

>

>

>

Константин Кедровp> «Низя!»

Термин «искушение» устарел. Смысл слова уходит корнями к глаголам «откусить» или «откушать». Раз есть еда, есть и запретный плод, вредный для человека. По сути дела, история с Адамом и Евой – мудрая притча для детей: не ешь все подряд. То же самое относится и к сфере интимной, эротической жизни.

От предвкушенья неземных плодов
Адам и Ева стали отрешенней
А над землей сияло и летело
То яблоко
Что в небо улетело
И не изведав должного предела
Вокруг земли стремительно неслось
Их дети сладко спят и видят сны
Надкусывая яблоко луны

Каким образом вкушение запретного плода прочно слилось с интимной жизнью Адама и Евы, никто не знает. Бог не запрещал им быть супругами. Заповедь «плодитесь и размножайтесь» исключает любой запрет на сближение.
Чем же таинственный искуситель соблазнил наших прародителей? Оказывается, речь идет о познании добра и зла. По всей видимости, плод был опасным наркотиком, открывающим человеку лабиринты его подсознания. Не ешь, козленочком станешь!
Раз есть запрет, есть и нарушение. Психотерапевт Лири всю жизнь призывал к психоделической революции, утверждая, что ЛСД безвреден для тела и полезен для самопознания. Сколько Адамов и Ев ХХ века выпало из окон небоскребов в полной уверенности, что полетят, статистика не велась. Но выражение «Улетаю!» прочно укоренилось в лексике 60-х. Искушение как улет. Улет любой ценой. Даже ценой собственной жизни. Это выбор поколения интеллектуалов и хиппарей Вудстока. Самый успешный президент США Клинтон покуривал марихуану. А история с Моникой стоила ему в конечном итоге президентского кресла. Кстати, он подарил Монике любимую книгу – «Листья травы» Уитмена. Не сказано только, какой травы. Марихуану Уитмен точно курил. Он нарушал все мыслимые и немыслимые запреты. Даже облака в небе казались ему сгустками собственного семени. Поэт оплодотворял вокруг все живое, не разбирая пола. Ведь настоящий мужчина – это тот, кто оплодотворяет все, что движется, и пьет все, что горит. «Губная гармоника Клинтон – Моника» продолжает свою ненавязчивую мелодию уже в XXI веке.
Если искушение – это призыв нарушить запрет, то я бы назвал это просто инициацией. Рано или поздно Ромео и Джульетта нарушают табу и становятся взрослыми. Даже ценой собственной жизни. Это драматургия. А в реальности:

Государственная граница лежит внутри
Ты нарушал ее ежедневно
Когда ложился когда садился
Она оттиснута в середине
Между правым бедром и левым легким.
Нельзя вдохнуть не нарушая границы
Вдох – нарушение
Нарушение – выдох

Лично меня никто никогда не искушал. Наоборот, все говорили только бессмертное полунинское: «Низя!» С запретами у меня все очень просто. В борьбе с самим собой всегда побеждаю я. Понимайте это, как хотите. Однажды дал в юности обет воздержания, начитавшись Толстого и Ганди. Продержался ровно десять дней. Это мой рекорд. На большее или на меньшее не способен.
Враг рода человеческого искушает Христа в пустыне, предлагая камни превратить в хлебы. Почему бы не продолжить цепочку? Камни – в хлебы, хлебы – в пирожные. Когда разъяренная толпа в Париже окружила королевский дворец, Мария-Антуанетта спросила, чего они хотят. А узнав, что у них нет хлеба, предложила отдать голодным пирожные, указав на столы с горами кондитерских изделий. Увы, ни Брежнев, ни Андропов, ни Горбачев, уходя, не сделали даже такого жеста.
Никто не искушал нас ни пирожными, ни хлебом. А жаль. Интересно, в какой степени Адам и Ева были голодны, когда вкушали запретный плод? Если речь идет о древе познания, то я бы не удержался.

Червонный червь заката путь проточил в воздушном яблоке
и яблоко упало.
Тьма путей, прочерченных червем, все поглотила
как яблоко Адам.
То яблоко, вкусившее Адама,
теперь внутри себя содержит древо,
а дерево, вкусившее Адама, горчит плодами –
их вкусил Адам.
Но для червя одно – Адам и яблоко и древо.
На их скрещенье червь восьмерки пишет.
Червь, вывернувшись наизнанку чревом,
в себя вмещает яблоко и древо

Голод познания гложет меня ежедневно и ежечасно. Павел Флоренский утверждал, что ему казалось, будто есть заповедь «о не познавании». Но такой заповеди нет, слава Богу! Нет заповеди «Не познавай». Есть изречение: «Познайте истину – истина сделает вас свободными».
Но истину, как известно, нельзя познать, как Адам познал Еву. Мужчина и женщина не познают друг друга. Именно поэтому их взаимовлечение бесконечно. Боратынский сказал:

Не искушай меня без нужды
Возвратом нежности твоей.
Разочарованному чужды
Все обольщенья прежних дней.

Не верю! Кто же устоит перед нежностью. Так сладко уступить искушению!
Я жил в «Стране запретов». Перечислю лишь некоторые «низя»: джаз, рок, узкие брюки, широкие брюки, темные очки, авторучки, шариковые ручки, длинные волосы, короткие волосы, песни Окуджавы, песни Высоцкого, песни Битлов, музыка Шенберга, музыка Шнитке, живопись Кандинского, Малевича, Филонова, Дали, театр Любимова, фильмы Феллини, книги Набокова, Генри Миллера... и так далее, и тому подобное. Слава Богу, я всегда поддавался искушению и все эти запреты нарушал.

Носил он брюки узкие,
Читал Хемингуэя.
– Вкусы, брат, не русские,
Ворчал отец, мрачнея.

Это стих Евтушенко про мое поколение. Сегодня перечень запретов другой. Сегодня разрешено все.
И это тоже своеобразное искушение. Если все разрешено, то я кое от чего воздержусь. В душе любой распутник – аскет. И любой аскет в душе распутник. «Широк, слишком широк человек. Я бы сузил», – восклицает герой Достоевского. Нас сужали лет сто. Ничего не получилось. Пружина распрямилась, и всех разбросало. Творец продовольственной программы рекламирует пиццу. Секретари обкомовстали батюшками. А строители коммунизма – передовиками капиталистического труда в особняках на Рублевке. Но эти искушения не для меня. На Рублевку меня калачом не заманишь, и ни в какую партию никогда не вступлю.
Искушения свободой страна не выдержала. Сначала ударилась в разгул по Достоевскому: «А не обнажиться ли нам, господа?» Потом потребовала цензуры. И то и другое в равной мере противно.

Пролетарии всех стран, обнажайтесь!
Гениталии всех стран, соединяйтесь!

Ну вот, кажется, поддался искушению и двустишие написал. Простите великодушно, каюсь. Низя!

>

p>

>

>

>

Лариса Измайловаp> «Профессиональный вкус к охоте»

Председателя Союза журналистов Санкт-Петербурга Андрея Константинова за пределами родного города мало кто идентифицирует с шумным успехом телесериалов «Бандитский Петербург» и «Русский перевод», снятых при непосредственном участии автора книг «Адвокат» и «Журналист». Очень успешный по сегодняшним меркам литератор, общий тираж книг которого перевалил за 10 миллионов экземпляров, еще и один из основоположников жанра журналистского расследования. О результатах этой деятельности свидетельствуют не только многочисленные публикации в СМИ и Интернете, судебные процессы, общественные и государственные награды. Но и порой прямо противоположные мнения людей, так или иначе, вовлеченных в пространство профессиональных обязанностей, забот и интересов Андрея Константинова. Хочешь узнать человека, поступай по классической формуле – поговори о нем с друзьями и врагами. Да, конечно, и с ним, если разговор получится.

– Андрей, Вы смотрели фильм Алексея Учителя «Прогулка»?
– Нет.
– А «Питер FM»?
– Нет.
– Какая из последних художественных работ, например, в кино или литературе отражает дух времени? Что-нибудь привлекло Ваше внимание?
– Да мне вообще не очень нравится то, что происходит в кинематографе в последние годы, потому что именно это как раз и отражает дух сегодняшнего времени. Очень много скучного гламура с претензией на нечто. По-настоящему сильных вещей, когда посмотрел кино и получил удовольствие от рассказанной истории, почти нет. А есть фильмы от которых остается только изжога. Скажу про иностранные, чтобы не обижать тех, кто работает в России. К примеру, выпустили фильм «Парфюмер», достаточно точно сделанный по книге. Технически все неплохо. После просмотра возник единственный вопрос – а зачем было снято? Равно как и для чего вообще написано? Никто не спорит с тем, что Зюскинд умеет писать. Он мастер, профессионально владеет словом. Но с моей точки зрения, в любом художественном произведении важна какая-то мораль, то есть понимание – в чем собственно дело? Но историю о том, как гениальный маньяк «маньячит» огромное количество людей, я не понимаю. В наше время люди как-то перестали различать, что такое художественное произведение, а что – журналистика. Вещи совсем разные, но никак не означающие, что одно хуже, а другое лучше.
– Хотелось бы разобраться в терминологии. С Вашей точки зрения, в чем отличие художественного произведения от журналистики?
– Мне, например, кажется, что «Один день Ивана Денисовича» Солженицына к художественному произведению не имеет никакого отношения. То есть это в чистом виде художественная журналистика с обобщениями и собирательным образом.
– Отличие в том, что в первую очередь журналистика – фактология?
– Журналистика – это фотография, то есть некоторое отражение времени или еще чего-то. А художественное произведение – всегда сконструированная история, и не обязательно вымысел в чистом виде.
Скорее мозаика. Конечно, любой автор, даже если он пишет научно-фантастические вещи, главное черпает из своего жизненного опыта. А получиться может разное.
Видимо, поэтому я мало вижу художественных произведений в кино. Хотя замечательные художественные произведения сняты Серджио Леоне – «Однажды на Диком Западе» и «Однажды в Америке».
В литературе хорошего много. Например, «Учитель фехтования» Артуро Переса-Реверте – замечательнейшее произведение. А о современных отечественных авторах говорить не очень хочу...
– И про хороших?
– У Андрея Валентинова есть чудесная книга о гражданской войне. Правда, написано уже давно, но ничего сильнее за последнее время я, наверное, не читал. Называется «Флегетон». Автор работает на Украине, в Харькове, но это ничего не меняет, он пишет и на русском языке. Марина и Сергей Дяченко – замечательные писатели, сочинившие «Шрам». Это произведение, где есть все, что нужно, но которое до сих пор не экранизировано. Почему? Не понял! Из эпических вещей потрясающей силы, доставивших настоящее удовольствие – «Сегун» Джеймса Клавелла. Английский автор Бернард Корнуэлл, пишущий чудесные исторические романы. У него замечательная трилогия о короле Артуре, казалось бы, легкая, полуприключенческая серия о королевском стрелке Шарпе. На самом деле, находятся какие-то книжки, которые, с моей точки зрения, интересные, «кайфовые».
– Называете имена профессионалов. А как Вы относитесь к производству «литературной» продукции, исчисляемой на килограммы, что Илья Кормильцев называл «массовой макулатурой»?
– Есть так называемая «трэшевая» литература, то есть пляжная. Или по-простому – «попса». Но бывают какие-то и удачные вещи. Например, в ресторанах играют мелодию песни «На пароходе муз